Депрессия от работы

Депрессия от работы

Как только это состояние очертевшей работы не называют – и синдром менеджера, и эмоциональное выгорание… Почему же любимое некогда занятие становится вдруг ненавистным? И, главное, что с этим делать?

Увы эмоциональному выгоранию подвержен каждый из нас – ни хорошее образование, ни высокий интеллект, ни отличная оплата труда не являются панацеей от этой «болезни».

Первоначально считалось, что жертвами «рабочей депрессии» становятся люди «хелперских» профессий (врачи, учителя) и сферы обслуживания. Затем «выгорание» стало атрибутом офисных работников – достаточно им самоизолироваться от внешнего мира, проводить все время на работе, думать только о ней – и все, происходит «сгорание», причем не в одиночку, а всем отделом или лабораторией! Депресси больше подвержены женщины, которые эмоциональнее по своей природе, а также люди, для которых работа очень значима (особенно если они несут ответственность за результаты своего труда). Но сегодня специалисты уверены – этот «недуг» может настигнуть даже домохозяйку!

Остановить бег по кругу можно. Кому-то по душе крайние меры – уйти с работы, чтобы остаться собой, а то и стать участником рискованной игры, как в психологическом триллере Дэвида Финчера «Игра». Некоторые компании предлагают, к примеру… «бомж-туры»: человек отправляется, скажем, в Париж, где должен неделю прожить в качестве бомжа! Кстати, цена тура «кусается» — для обеспеченных людей самое то, чтобы вновь почувствовать вкус жизни! Однако большинство из нас хотело бы обойтись «малой кровью».

Для этого нужно пересмотреть свои цели и приоритеты (подумать, какие из них являются личными, а какие – навязаны окружением), уйти от стереотипа собственной незаменимости в работе.

Психологи не советуют что-то резко менять в состоянии аффекта, усталости, конфликта. Первое, что нужно сделать, — отоспаться, переключиться на приятную деятельность. И лишь потом разобраться, почему вас посетила депрессия. Подумать, действительно ли это ваша работа. Ваша – это тот вид деятельности, после которого вы быстро восстанавливаетесь, которая дается спокойно и легко. Самостоятельно с этим бывает сложно определиться, поэтому не помешает помощь специалиста.

Варианты смены деятельности

? найти себя в смежной сфере деятельности (например, в другом подразделении компании, в которой вы работаете). В отличие от радикальной смены профессии этот путь более мягкий, а значит, подходит большинству. Хотя, если работа себя исчерпала, стала неинтересной, не дает возможности роста, ее все-таки надо менять;

? превратить хобби в дополнительную профессию (которая в дальнейшем может стать основой). Конечно, для этой цели годится не всякое хобби, но популярные сегодня рукоделие, кулинария и фотография – очень даже оно;

? переключиться на другие виды деятельности. Это может быть и благотворительность, и обычное общение с собственными детьми! Банально? Между тем эксперты отмечают, что люди (особенно мужчины) часто даже не подозревают, сколько радости это приносит!

а что, интересный вариант, прожить бомжом в Париже. Только даже на это может средств не хватить, судя по записи 🙂

Депрессия от работы

Ну а что такого? Интересно заниматься одним, бабло платят за другое, а способности есть к третьему (например, к лежанию на кровати). Во все времена так было.

Я так не считаю. Например, многие думают что наукой деньги не заработаешь. Но ведь это неправда! Я не говорю сейчас про нашу страну, а вообще, в принципе.

Ну вот не получается у человека зарабатывать деньги наукой, а как-то иначе — получается. Например.

Одна из проблем наших ученых – они думают только о своем деле. Мол, не наша эта задача — продвигать мысли и концепты. А как раз это и их задача! На западе уж давно построена система трансферинга научных идей, у нас только зарождается.

Это очень разные виды деятельности — научное исследование и продвижение результатов. В идеале ими должны заниматься разные люди, так будет эффективнее. Если же идеал недостижим, то увы, из-за того, что виды деятельности сильно разные, будут возникать разные проблемы.

а что, запад слишком крут, чтоб на него ориентироваться?

если же хочешь, чтобы твои изыскания еще и приносили деньги — то тут, наверное, опять же стремление заработать, а не найти свою мечту и жизненный путь

Если все это совмещать, то, конечно, ничего страшного. А если не выходит? Если то, чем интересно заниматься заполняет все свободное время, ну или деньги предлагают только за полный рабочий день?

[ А если не выходит? Если то, чем интересно заниматься заполняет все свободное время, ну или деньги предлагают только за полный рабочий день? ]

Если то, чем нравиться заниматься, дает возможность реализоваться в виде собственного бизнеса, то и думать нечего. Бросай свою денежную работу и занимайся своим любимым делом. Если это конечно не фантазии, рано или поздно получишь и моральное и материальное удовлетворение. И скажешь мне спасибо, железяка!

Я как раз сейчас думал — «Боже! Как же я ненавижу свою работу. «

Но что-то как-то не получается ничего изменить — ни работу,ни отношение. 🙁

Напрашивается известная фраза: «Ну вот, я же говорил»

+1 такая же ситуация.

Ну не знаю. Я тоже искала себя какое то время. Если у меня начиналась депрессия на работе я уходила с такой работы.

На работу сейчас хожу, не как на праздник конечно, но с легким сердцем.

И понимаю,что если нравится заниматься тем чем занимаешься, то это приносит тебе и материальную и моральную выгоду.

Есть два фактора:

2 макроэкономические проблемы. Это когда в депрессивном регионе, депрессивный город, в нем депрессивный завод, и в нем депрессивный отдел.

Выгорание — неправильно выбрана область. При правильном выборе человек на работе отдыхает.

Извините, не согласна. Если жизнь превращается в горячо любимую работу и нет смены деятельности, идет пахота без отпусков и личной жизни, можно-таки истощить себя и психологически, и физически.

скажите, а что лучше — работать там где предлагают ил стремиться к мечте и искать работу своей мечты в условиях кризиса, где твоя профессия не пользуется шибким спросом на рынке?

Правильно — определить свой соционический тип и подобрать занятие соответствующее типу.

Тогда включится экспертное восприятие и вытащит Вас в правильное место.

Я в свое время, любя свою работу до безумия, испахалась в хлам. Сейчас, конечно, случаются рецидивы прежней любви, вдобавок, есть хорошо отлаженный автопилот. Но это уже не то. И не надо, наверное. Есть у нас еще дома дела (с)

Из врачебных памяток военно-полевых врачей Лапландии (штамп AOK Lappland, подпись «группа Гроверт») 1942 г.

Рекомендации по определению и вречебному преодолению фронтовой усталости и нервных расстройств.

Усталость имеет три стадии: физическая усталость, истощение, «мертвая точка».

Одно из средств преодоления усталости — наркотик первитин (у нынешних самодельщиков — «винт»).

Спецбатальоны и полевые спецбатальоны (штрафные части) принимают солдат любой строевой годности, за исключением эпилептиков и слабоумных.

Спецбатальоны — это воспитательные части армии резерва.

Тот, кто не поддается воспитанию в специальных батальонах, переводится в полевые спецбатальоны (штрафбаты).

Ой, как правильно.

Еще и отчуждение от самих результатов деятельности влияет, имхо. И культ бабла уродует те же истинные личные потребности.

«У нас еще хуже то, что наша по сути рабская культура не признает приоритета субъективного интереса (желаний, оценок)» — это тоже очень справедливо.

Я бы сказал, что главная проблема сегодня не в рабском подчинении обстоятельствам и не в давлении гипертрофированного НАДО. Так было раньше. В последние годы ситуация перевернулась и превратилась в амбивалентную противоположность прежней. Сегодня как раз субъективное, личное ХОЧУ преобретает силу абсолюта, в значительной степени отчуждаясь от объективной реальности. На мой взгляд, это ещё менее жизнеспособный подход, т.к. он приводит к полной разобщённости и беспорядочности, к потере смыслов и ценностей.

В идеале профессию должна определять совокупность факторов, гармонично сочетающих индивидуальные особенности и объективные обстоятельства.

Онлайн консультант и модератор сообщества ru_psiholog

Раб бы в рай, да грехи не пущают.

Re: Раб бы в рай, да грехи не пущают.

Я полностью согласен с Вашими аргументами, но считаю, что проблема шире и не столь специфична именно для России и проявляется не только в выборе профессии. Я написал о своём взгляде ниже. Мы живём в эпоху идеологии радикального либерализма, для которой характерны два парадокса: форма важнее содержания (1) и часть важнее целого (2). Отсюда и проблемы, специфичные для нашего времени.

Re: Раб бы в рай, да грехи не пущают.

О! «форма важнее содержания (1) и часть важнее целого (2)» — я тоже так думаю. Камлания с формой, вывесками, обертками, дабы воздействовать на содержание — идею; попытки от частных собирать общее, что невозможно в принципе — это дикости нашего времени.

А либерализм, я думаю, подменяет истинно человеческую свободу — свободу творчества, свободу в сотворении нового, на животную свободу — свободу выбора, которая свободой-то и не является, еще подменяет ценности потребностями. В общем, на мой взгляд, либерализм — это деградация, разворот эволюции назад, закатанный в демагогию свободы в понимании тётьклавы.

Re: Раб бы в рай, да грехи не пущают.

Опять согласен. Только не либерализм, а его современная радикальная форма. Либерализм Руссо и Вольтера был весьма прогрессивен и где-то до середины 20-го века, вплоть до возникновения экзистенциализма, оставался по большому счёту таковым.

У меня сейчас в работе статья «Радикальный либерализм», которую никак не закончу. Там всё изложено подробнее и по порядку.

Re: Раб бы в рай, да грехи не пущают.

Интересно будет поглядеть.

Надо отдыхать грамотно, регулярно, достаточно.

Если переключаешься вовремя и полностью, то и работу можно потерпеть (если она нелюбимая).

А если любимая — то ваще кайф.

Я выгораю на своей до состояния «не трогайте меня», иногда до депрессии, когда не видно горизонта, отпуска, пенсии. Это же ненормально.

работу может любить либо дурак, либо лжец. просто так получилось, что Вам написали неожиданно много правды.

почему «нашего времени»? Разве раньше было иначе?

за любимое дело обычно платят мизер или вообще не платят.

поэтому работаем там. где платят.

все, что делала — все получается и все нравится чем-то своим.

а выбрать не могу еще и потому, что люлю часто менять деятельность, потому как занятие одним и тем же утомляют и хочется что-то кардинально менять. отсутвие терпения и переменчивость меня преследуют с детства.

Согласен. Я тоже всё чаще сталкиваюсь с подобной проблемой. То же самое происходит и с поиском и выбором своей пары. Корень проблемы, на мой взгляд, в том, что сегодня свобода выбора, имеющаяся у челвоека, не соответствует степени его ответственности. Другими словами, воспитываемое соотношение отдаваемого и получемого стало сильно заваливаться в сторону получаемого, и люди ожидают больше, чем готовы отдавать. Поскольку это невозможно в реализовать на практике, то возникает неудовлетворённость и ощущение тупика.

Онлайн консультант и модератор сообщества ru_psiholog

Работа — возможность заработать и реализовать себя как личность. Как только работа превращается в рутину и, кажется, что уже ничего нового не происходит — наступает дипрессия. Но, мы все разные, поэтому и причины могут отличаться. Нужно также учитывать, что на пороге весна — природная переоценка ценностей 🙂

Какая болезненная тема!

Я по образованию музыкант, но по специальности не работаю. Когда маленькие дети, надо искать вариант, чтоб работать мало, а зарабатывать побольше. Такой вариант у меня нашёлся, зарабатываю на жизнь преподаванием языка. В моей жизни всё перевернулось, — то, чему меня всю жизнь с детства учили, стало хобби, увлечением в свободное время, а то, что изучалось просто по приколу, стало кормить, причём очень неплохо! Казалось бы, грех жаловаться, сижу у себя дома в тепле (а не продаю, например, пирожки на морозе, не мою полы на вокзале..), ко мне приходят люди (приличные, интеллигентные) брать уроки прекрасного музыкального языка, который я обожаю..

Полное выгорание. Эти уроки тянутся бесконечно, я смотрю на часы каждую минуту, я начинаю их всех ненавидеть! Уже доходит до психосоматики, перед уроком начинается головная боль, тошнота, может даже температура подняться))

Сначала да, было интересно придумывать новые тексты-упражнялки-игрушки-примочки, больше не могу.. К урокам давно не готовлюсь, преподаю на полном автопилоте, отрабатываю отведённое время, всё просчитано, — если остаётся пара минут, всегда найдётся какая-нибудь практически бесполезная фигня, которой можно заполнить время, чтобы у клиента не возникло претензий.

Кто хочет и мотивирован (1-2 из текущих полутора десятков учеников), тот выучивает, и с ними, как правило, легко и приятно. С остальными бодяга, тянучка, вода в ступе.. Втыкаю знания вантузом, насколько влезает.

И бросить бы давно, да уж больно удобно, не сильно напрягает, много времени не отнимает, хорошая, относительно стабильная халтура.

Пытаюсь найти в этой деятельности что-нибудь интересненькое, наблюдать за клиентами, у каждого свои тараканы, языковые барьеры и комплексы, занимательно нащупывать тропинки. Моя подруга, психолог, сказала, что меня гнетёт их потребительское отношение к языку, они хотят просто получить оплаченную по прейскуранту услугу, а я от них жду такого же трепетного отношения, как у меня, я каждый раз больно ударяюсь, когда понимаю, что у них нет восхищения звучанием фразы, её конструкцией, им это всё абсолютно по барабану(((.

Вот ещё мысли по поводу:

..Простите за многословие!

Счастье — категория душевная

Как стать счастливым на работе

Вот забавно, наткнулась как бы случайно как раз по теме:

мне кажется, проблема действительно в самоопределении. сейчас с этим сложности, т.к. идёт очень сильное навязывание «универсальных ценностей» «ВСЕМ». никакой ориентациции на личность, индивидуальность. поэтому она (личность) стирается, ей сложнее понять саму себя.

Нелюбимая работа

Даже будни может труд сделать праздничными днями.

Ян Райнис – латышский поэт, драматург, переводчик.

Достижение кроется в таланте

Эрнест Хемингуэй как-то сказал: «Работа — это главное в жизни. От всех неприятностей, от всех бед можно найти только одно избавление — в работе». Сегодня, когда люди стали чаще задумываться о профессиональной психогигиене, решение проблемы депрессии, как последствия продолжительной неудовлетворенности работой, становится еще более актуальным. О механизме развития заболевания, а также о способах борьбы с ним мы попросили рассказать специалиста по аналитической и детской психологии, арт-терапевта Наталью Юрьевну Митину (г. Москва).

– Наталья Юрьевна, расскажите, пожалуйста, как быстро человек понимает, что занимается нелюбимым делом, и как это приводит его к депрессии?

– Как проявляется депрессия? Каковы ее признаки, симптомы?

– Как отличить депрессию от простой лени и нежелания работать?

– Когда человек занимается своим любимым делом и чувствует себя на своем месте, то, как правило, чувство лени проявляется достаточно редко. И если все же возникает, то скорее для того, чтобы донести до нас важную информацию. Ведь лень, как и любое наше чувство, является только сигналом о том, что происходит с нами в настоящее время. Так появление лени на работе, может сигнализировать о том, что человек устал, ему требуется время для отдыха, или, возможно, он двигается не в том направлении. Если же мы говорим о депрессии, то это скорее набор различных чувств и ощущений, которые все-таки затягивают человека с головой и достаточно на длительное время. Депрессия сигнализирует о том, что человек подавляет свои истинные потребности и интересы, скорее всего, на протяжении уже не одного года.

– Есть ли шанс излечиться от депрессии и одновременно полюбить то, чем занимаешься в настоящий момент?

– Как помочь человеку, находящемуся в депрессии по причине нелюбимой работы?

– Как я уже и упоминала выше, я предложила бы для начала обратиться к специалисту за помощью. Прежде всего, нужно урегулировать свое психическое состояние и понять истинную причину, которая привела к депрессии. Разобраться с той глубинной причиной, которая и подтолкнула человека идти работать туда, где он чувствует себя дискомфортно. По своему опыту я знаю, что довольно часто за этим стоят еще неразрешенные отношения с родителями. Страх не соответствовать их ожиданиям и выбирать свой собственный путь. Когда же психологически человек чувствует себя более уравновешенно можно подходить к вопросу о том, какой бы он хотел видеть свою жизнь в дальнейшем? Чем он хотел бы заниматься? Какие профессии его еще привлекают?

– Как психологический климат на работе может повлиять на отношение человека к своему рабочему месту?

– Безусловно, психологический климат имеет не последнее место в том, как человек воспринимает свою рабочую деятельность в целом. Ведь работа по большей части занимает огромное место в нашей повседневной жизни. Люди, которые окружают нас на работе, так или иначе влияют на наш рабочий настрой. Если человек занимается тем, что ему интересно и выполняет хорошо свои обязанности, то, скорее всего, трудностей во взаимоотношениях с окружающими он не будет иметь. Зачастую трудности появляются тогда, когда человек чувствует себя не на своем месте. Тогда все вокруг начинает восприниматься исключительно через враждебный настрой.

– Что такое профессиональная самореализация?

– Профессиональная самореализация – это то, когда человек реализует себя через свой природный талант и делает это своей профессией. Ведь в каждом из нас есть определенные задатки и способности, которые становятся впоследствии профессиональными достижениями, в том случае если мы их развиваем и работаем над их совершенствованием.

– Какие чувства испытывает реализованный в профессии человек?

– Когда человек занимается, тем к чему у него лежит душа, тем, что изначально заложено в нем от природы – он чувствует удовлетворение от проделанной работы. Когда работа соответствует естеству, человек практически не испытывает внутренних противоречий. Затраченные усилия как будто наоборот придают еще больше энергии и сил. Время летит незаметно. Человек открывает все новые и новые грани себя и своей деятельности, и поэтому интерес никогда не пропадает. Такие люди чувствуют себя в гармонии с самим собой. Они менее подвержены физическим болезням. Они заняты своим любимым делом, и им просто некогда грустить.

– Наталья Юрьевна, что психологически легче: оставаться на нелюбимой работе или не работать вообще?

– Это все сугубо индивидуально. Все зависит от личности каждого отдельного человека и, пожалуй, от обстоятельств, в которых он находится в данный период своей жизни. Если у человека есть возможность остановиться на какое- то время для того, чтобы осмыслить свой будущий путь, то почему бы этого не сделать? Если же такой возможности нет, то можно осуществлять поиск себя и параллельно с уже существующей работой. Возможно, посмотреть на уже существующую работу с точки зрения ресурса, который помогает вам идти к намеченной в будущем цели. Тогда нынешняя работа может восприниматься, как помощь и поддержка, а не груз, мешающий жить полноценной жизнью.

– Были ли у Вас в практике случаи, когда люди спустя долгие годы работы на одном месте, кардинально меняли свою деятельность? Если да, расскажите, пожалуйста, об этом поподробнее.

Синдром выгорания» и депрессия от работы

«Синдром выгорания» и депрессия – когда работа убивает

Клиника Оберберг располагается в лесистой местности в местечке Венлиш Ритц, в 60 километрах от столицы. Из окон видно красивое озеро Глубигзее. Здесь царят тишина и идиллия – потому что все, что нужно пациентам – это спокойствие.

Немецко-американский психоаналитик Герберт Фрейденбергер придумал термин «Burnout» («выгорание») еще в 1974 году. Тогда он наблюдал у многих работников социальной сферы физическую и эмоциональную усталость. Врачи считают это спорным, потому что «выгорание» — это не официальный диагноз. Психиатры предпочитают говорить о депрессии.

Эксперты исходят из того, что в одной только Германии от депрессий страдают около четырех миллионов человек. Это заболевание является наиболее частой причиной самоубийств. «В какой-то момент у тебя возникает ощущение, что ты постоянно бежишь выполнять какие-то обязательства, и так по кругу», говорил бывший глава компании Swisscom Карстен Шлотер в мае. «Это ощущение просто душит тебя». В конце июля Шлотер покончил с собой, так же как и миллиардер, основатель компании Ratiopharm Адольф Меркле, а также вратарь сборной Германии по футболу Роберт Энке в 2009 году.

В большей степени психические расстройства наблюдаются у мужчин – потому что они зачастую не осмеливаются говорить о своих проблемах вслух. Адвокат Александер Зэттеле из Берлина является в этом смысле исключением. В июне, испытывая депрессию, он согласился на лечение в клинике Оберберг. В интервью нашему изданию он открыто говорит о своей болезни – и о последующем выздоровлении.

— Г-н Зэттеле, что же с Вами произошло?

— Последние годы были для меня очень напряженными в профессиональном плане. С 2008 года я был партнером одной адвокатской конторы в Берлине. Сначала все было замечательно, работа доставляла удовольствие. Но в 2010 году мой отец тяжело заболел и впал в кому. И я, работая в Берлине и испытывая постоянный стресс на работе, часто ездил к нему на Боденское озеро.

— Вам по-прежнему удавалось справляться со всей нагрузкой?

— Конечно, кое-какая работа оставалась невыполненной. Когда моему отцу стало легче, я допустил первую ошибку: я еще «прибавил газа» на работе. Прежде всего, чтобы отвлечься, но и чтобы доделать кое-какие дела по работе. Поэтому я не обращал внимания на свою усталость. Но я замечал, что с трудом могу сконцентрироваться, что перестал запоминать имена своих подзащитных, что мне тяжело было изучать документы. Но я не хотел признаваться в собственной слабости. И это только усугубляло мое состояние.

— Я расстраивался все больше и больше. И говорил себе: «Черт возьми, слабак! Не ной и соберись!»

— То есть Вы много чего хотели, но мало что могли?

— Да. Но вместо того, чтобы признаться себе в этом, я постоянно все дольше и дольше задерживался на работе – по рабочим дням до 10 вечера, часто приезжал на работу и в выходные. Но по сути, моя работа была неэффективна. Бывало, что я просто часами пялился в монитор и вел бессмысленные телефонные переговоры. И расстраивался от этого еще больше и больше.

— Как это отражалось на Вашем настроении?

— Я не испытывал больше удовольствия от жизни – из меня как будто выпустили воздух. В какой-то момент мне все стало безразлично. Меня даже не пугала больше мысль, что я завтра могу просто не проснуться.

— Ваши коллеги видели это?

— Сначала нет. Это удивительно, но внешне мое плохое состояние на протяжении довольно долгого времени оставалось незаметным. Мне удавалось его скрывать.

— Я скрывал, что задерживаюсь на работе. Или, скажем, мог в шесть вечера уйти с работы, заглянуть в спортзал, а потом вернуться в офис. Никто этого не видел.

Задним числом Вы понимаете, что допустили еще какие-то ошибки?

— Я с трудом умею говорить «нет», когда, например, моим коллегам нужна помощь. Часто я взваливал на себя дополнительную нагрузку, хотя понимал, что она и так уже велика. Но постепенно привык к этому.

— Но ведь, казалось бы, нет ничего зазорного в профессиональном честолюбии и усердии!

— Конечно, нет. Но ориентированным на достижение результата людям бывает трудно ничего не делать или нагружать своей работой коллег. Зачастую это связано с проблемой профессионального признания или с неумением отказать в просьбе. Ты боишься, что если ты сейчас скажешь «нет», то тебя посчитают глупым или ленивым…

— Почему Вы раньше не говорили о своих проблемах?

— Конечно, я тоже понимаю, что надо было говорить о них. Но когда это касается непосредственно тебя, то ты часто ведешь себя иначе – тебе кажется, что ты в состоянии сам справиться с проблемой. Кроме того, наше общество плохо воспринимает психические заболевания. Если тебе повезет, то найдется кто-нибудь, кто тебе посочувствует. Но я как раз сам не хотел, чтобы мне сочувствовали! Это ведь большое дело – признаться, что ты болен.

— Когда Вы решились на этот шаг?

— В начале мая. Но «решился» — не совсем подходящее слово. Было очевидно, что я находился уже на грани срыва. Поэтому однажды коллеги сказали мне, что дальше так продолжаться не может.

— Ваше плохое состояние было уже заметно?

— Да, я похудел на 20 килограммов, потому что почти ничего не ел и много занимался спортом. Сначала у меня было ощущение, что я могу еще кое-чего добиться. Но в конце концов спорт стал для меня неким способом самоистязания.

— Что Вы имеете в виду?

— Тот, кто страдает от депрессии, этого практически не замечает. Ты больше не можешь радоваться жизни, остаешься равнодушным ко всему на свете. Тебя не интересуют ни собственные успехи, ни неудачи. У меня было ощущение, что я ни на что не могу повлиять – жизнь проходила мимо меня. И чтобы хоть что-то еще почувствовать, я все больше и больше занимался спортом.

— Как отреагировали Ваши коллеги?

— Некоторые были шокированы моим признанием, другие разочарованы. Они не могли понять, почему я не сказал об этом раньше. Я бы тоже так отреагировал. Но я понял, что отдаление от общества является частью заболевания. И чем дальше ты отдаляешься, тем труднее становится ситуация.

— Вы рассказывали об этой проблеме друзьям?

— Нет. Я даже жене не говорил об этом.

— Нет, она обо всем догадывалась. Она сама часто говорила, что я изматывал себя. Но я не воспринимал эти предупреждения.

— Я сходил к психиатру, который предложил мне стационарное лечение в клинике Оберберг. Врач сделал запрос, и, к счастью, скоро нашлось свободное место. 10 июня я собрал чемодан, оставил машину в Берлине и поездом приехал сюда.

— Вам было трудно оказаться в изоляции от окружающего мира?

— Сначала нет, потому что в первые недели я был только рад здешнему спокойствию. Я был весь сконцентрирован на самом себе и не проявлял интереса к окружающему миру.

— Как проходили Ваши дни в клинике?

— После завтрака я ходил на индивидуальную терапию, длившуюся около часа, потом была двухчасовая групповая терапия. По выходным лечения нет, и пациенты проводят время на свое усмотрение. Еще бывают дополнительные занятия, например, экспрессивная терапия.

— Занятия рисованием, лепкой и т.д.

— Я вижу, Вы улыбаетесь. Вы считали экспрессивную терапию странной?

— Да, но сначала мне все здесь казалось странным. Когда я попал сюда, то в первые две-три недели я принимал антидепрессанты, и у меня было вполне хорошее настроение. Я думал, что через пару недель уеду отсюда, и все снова будет хорошо.

— Абсолютно. Сначала мне пришлось научиться успокаиваться и раскрываться для самого себя. На индивидуальных, но в первую очередь, на групповых занятиях. Раньше у меня не было подобного опыта. А тут вдруг я оказался в окружении незнакомых людей и рассказывал им об очень личных моментах. К этому мне еще надо было привыкнуть, и на это потребовалось некоторое время.

— Как Вы представляете себе Ваше будущее?

— Я вышел из своего бывшего круга общения. Мне еще надо будет заехать в офис, чтобы забрать свои вещи. Потом буду искать новое помещение под офис, чтобы заниматься частной практикой – но уже не так активно, как раньше.

— Финансовые результаты тоже будут скромнее?

— Наверняка. Находясь здесь, я ощутил потребность снизить обороты. Задним числом я понимаю, что многое из моей старой жизни было мне совершенно не нужно.

— Начиная от размера автомобиля и заканчивая обстановкой в квартире. Я имею в виду материальный аспект. Конечно, я всегда был рад собственному высокому уровню жизни и не хочу отказываться от него в будущем. Но мои приоритеты изменились.

— Вы задумывались о том, чтобы что-то кардинально изменить?

— Да, мы подробно разговаривали об этом с врачами. Но профессия сама по себе – это не проблема. Мне нравится защищать людей, и я с удовольствием буду заниматься этим и дальше. Но я больше не буду работать так же много, как раньше. Если буду видеть, что не справлюсь с той или иной задачей, то не стану стремиться к результату любой ценой.

— Способность радоваться жизни вернулась к Вам?

— Да, совершенно. Я начинаю все сначала и очень рад этому, и с любопытством и оптимизмом смотрю в будущее.

— Многие люди, страдающие от депрессии, не стали бы разговаривать с нами так откровенно. Почему Вы согласились на интервью?

— Я не считаю, что раскрываю Вам какие-то тайны. Мое окружение и так знало, что со мной что-то не так. Кроме того, я считаю, что эта тема очень важна – ее нельзя замалчивать. Мы не должны говорить только о том, какие мы все «крутые». Надо уметь говорить и о рисках и опасностях, с которыми связана наша профессия. Мой пример говорит о том, что с болезнью можно бороться и победить ее. Так что нет никаких оснований прятаться.

Источники:
Депрессия от работы
Как только это состояние очертевшей работы не называют – и синдром менеджера, и эмоциональное выгорание… Почему же любимое некогда занятие становится вдруг
http://vs-t.ru/depressiya-ot-raboty/
Депрессия от работы
Ну а что такого? Интересно заниматься одним, бабло платят за другое, а способности есть к третьему (например, к лежанию на кровати). Во все времена так было. Я так не считаю. Например,
http://www.ljpoisk.ru/archive/5163531.html
Нелюбимая работа
Даже будни может труд сделать праздничными днями. Ян Райнис – латышский поэт, драматург, переводчик. Достижение кроется в таланте Эрнест Хемингуэй как-то сказал: «Работа
http://www.b17.ru/article/12768/
Синдром выгорания» и депрессия от работы
Интеграция русскоязычных эмигрантов (иммигрантов) в Германии и других странах Евросоюза. Получение ПМЖ, инвестиции, инновации, поиск работы, создание и развитие бизнеса, международное сотрудничество
http://ru.exrus.eu/Sindrom-vygoraniya-i-depressiya-ot-raboty-id5266a714ae20151214000119

CATEGORIES